click to watch video

Предыдущая   На главную   Содержание   Следующая   Мирзоян Александр   Мирзоян Александр Багратович. Защитник. Мастер спорта. Заслуженный работник физической культуры РФ. Родился 20 октября 1951 г. Выступал за "Нефтчи" Баку (1969 – 1974), "Арарат" Ереван (1975 – 1978), "Торпедо" Москва (1978), "Спартак" Москва (1979 – 1983). В чемпионатах СССР - 231 матча, 15 голов. Чемпион СССР 1979 г. Обладетель Кубка СССР 1975 г. Дважды включался в список "33 лучших". В сборной СССР сыграл – 2 матча. Главный тренер команд "Спартак" Кострома (1986), "Локомотив" Горький (1987). С 1994 года президент Союза ветеранов футбола России. Награжден медалью ордена "За заслуги перед Отечеством". ЗАЩИТНИК ЦАРСТВЕННЫЙ В ОТБОРЕ "...Самый лучший из армян – Александр Мирзоян". Так кричали на трибунах, и уж, думаю, прелестный бард не обиделся на подобное жестковатое определение. Мирзоян в "Спартаке" быстро приобрел популярность. И любовь. Судьба защитника была странноватой, но для нашего футбола типичной. К несчастью. Дело, вроде, было так: в "Арарате" от него подустали. Ну, мало ли как получилось. Попал защитник в дубль. Кажется, обратили на него внимание торпедовцы. И там что-то не получилось. Снова дубль. А потом он попал в "Спартак": и там вдруг пошло. Получилось, одним словом. Стал Мирзоян призером, стал чемпионом, стал (батюшки!) игроком сборной страны. А потом – ушел. Исчез. То есть – вернулся, вроде бы (попросили!), – и опять – ушел. Навсегда. Кто же он – центр и оплот спартаковской обороны начала 80-х? Мирзоян, по-своему, незабываем. Роль защитника не слишком благодарна. Надо ведь бегать за кем-то – быстрым и легким, техничным и подвижным. Теряется уверенность: он-то создает, пусть худо-бедно, а ты ломаешь. Потому и мало великих защитников: Факкетти, Бекенбауэр... (Кто еще? Жуниор, Хидиятуллин, говорят, неплох был Нилтон Санчес, которого, впрочем, Гарринча крутил, как хотел.) Защитник зачастую ценится за умение подключиться и забить: не так ли? А ведь это не его дело. Мирзоян же был царствен, барствен или как там еще – именно в отборе, в разрушении. Защитнику в нынешнем футболе тесно. Нет времени, нет места. А у него – было. Странное дело: плохо помню его в гуще, в борьбе, хотя и этого, наверное, хватало. Но его момент – именно свобода. Мяч у Мирзояна: далее малопредсказуемо. Может и вратарю отдать (а почему нет?), может пас вперед сделать, может и обыграть – в собственной штрафной! Так я думал, глядючи матч "Спартака" с киевлянами в 1979 году, в Москве, 2 мая, в открытие сезона. Это был чуть ли не первый его матч в основном составе. А "мальчиками для битья" выглядели вполне приличные киевские нападающие: это они вполне безуспешно отнимали мяч у него в штрафной, но не он у них. Это было возвращение достоинства защитнику. Причем – наяву. Вообще от этого хорошего и важного матча остался в памяти только Мирзоян. Он, кстати, и гол забил с пенальти... Мирзояновские пенальти – разговор особый. Иногда думалось, что он даже бравирует своим умением отправить мяч туда, куда его и не ждут (зрители, тренеры, вратарь, наконец). Бил мягко, тихо, в угол. Забивал. Со временем так стал бить и Гаврилов. И тоже попадал. Почти всегда... Это вот чертово "почти" отравляет слишком многое. Ограничимся, однако, футболом и "Спартаком". Самое интересное, что и в 1981 году Мирзоян "почти" забил ростовскому СКА в финале Кубка. (А Гаврилов – забегая вперед – также вот едва не забил бельгийскому "Андерлехту".) С ростовчанами же матч, до сих пор убежден, "Спартаком" выигрывался. Просто москвичи тогда были посильнее. И моменты были. Но бесспорный пенальти должен уж был все разрешить. Мирзоян же ударил в штангу. Вратарь исполнил роль статиста, но защитник ошибся на несколько сантиметров. Потом случилось совсем непонятное: Мирзоян рванулся в чужую штрафную, забыв про возраст, положение, авторитет, принципы, болячки. Не было уже футбольного "дворянина" – человек был. Он добрался до мяча, ударил... Выше... Кубок проигран. Мирзоян пенальти более не бил. Что-то в нем поломалось тогда. Прежнего уже не было. Что-то из него ушло. А вот что... Здесь надобно вернуться к общим проблемам. Такой уж особенный футболист этот Александр Мирзоян, что без общего его не понять. Вспомним, КОГДА он пришел в СВОЮ команду. В 28. Много, мало? Как сказать. Ежели у вас карьера за плечами, матчи международные, слава – почему бы клуб не поменять? И не беда, что другая республика. Буряк, допустим, взял и перешел в конце карьеры в "Торпедо". А если нет ничего? Если вы в возрасте под тридцать, отцом семейства – в положении, извините, пацана? Вас можно попросту из команды выгнать: никто же никому ничего не должен. А вы совсем уже, что называется, взрослый: вот и залысины появились. И вот я думаю, что все время Мирзоян играл на пределе. Нервы – как струна. Вот она и лопнула. Из гостевой книги московского "Спартака" (alex88-8 - Алексей). ДВАЖДЫ РОЖДЕННЫЙ Отправляясь на встречу с одним из лучших защитников нашего футбола конца 70-х - начала 80-х, не думал, что добуду маленькую сенсацию. Впрочем с точки зрения тех, кто серьезно относится к футбольной статистике, не такую уж и маленькую. О том, что у Мирзояна в этом году юбилей - 50 лет, - я помнил. "Не забыть бы поздравить", мелькнула мысль. Чтобы уточнить, когда именно экс-спартаковец отмечает день рождения, открыл энциклопедию российского футбола и прочитал: "Родился 20 октября 1951 года в Баку". Каково же было мое удивление, когда Мирзоян признался, что юбилей у него 20 апреля! Долгие годы это было тайной, о которой знали только его родные и близкие друзья. - Получается, справочники надо переписывать? - Справочники-то переписать можно, а вот мой паспорт уже не перепишешь, - улыбается Мирзоян. - На эту маленькую хитрость я пошел ради того, чтобы лишний цикл провести за юношескую сборную. Для этого надо было "родиться" после августа. В Баку у нас была знакомая девочка-паспортистка. С ней и договорились. Дату она поставила произвольно - 20 октября, искусственно омолодив меня на полгода. Но самое интересное, что в итоге наша хитрость так и не пригодилась: команда того созыва не прошла через сито отборочного турнира. Недавно был на юбилее у Лядина Евгения Ивановича - тренера юношеской сборной, которая в конце 60-х добилась больших успехов. И узнал от него, что я, оказывается, рекордсмен: провел больше всех международных официальных игр за различные юношеские сборные СССР - 50. - День рождения празднуете два раза в год? - Один. Всегда отмечали только 20 апреля, а 20 октября у нас в семье было нечто вроде 1 апреля Дня смеха. Мой друг и одноклубник по "Нефтчи" Рафик Кулиев как-то в шутку спросил: "А в октябре кто стол накрывает?" "Ты, конечно", - отвечаю. НА ГОЛУБЯТНЕ С БАНИШЕВСКИМ - В Баку вы были обречены стать футболистом? - Пожалуй, да. Район, где я вырос, назывался Арменкенд (Армянский). Он был расположен неподалеку от Республиканского стадиона, и у нас во дворах царил футбол. Моим соседом был знаменитый нападающий сборной СССР Анатолий Банишевский. Я жил на Пятой Нагорной улице, он - на Шестой, а наши дворы располагались через стенку друг от друга. Толя держал голубей, и мы частенько проводили время не только на футбольных полях, но и на крышах. В футбольную секцию меня повел записывать товарищ, предварительно дав очень дельный совет: "Понимаешь, Саша, ты полненький и высокий. Поэтому когда тренер спросит, кем хочешь играть, скажи, что защитником". Когда всех ребят построили и стали спрашивать, на каких позициях они играют, все, как обычно, оказались нападающими. " А ты кто?" - спросили меня. "Я защитник". Тренер Евгений Иванович Жариков, сам в прошлом защитник, тут же взял меня в команду. В 1968 году меня пригласили в "Нефтчи", где я успел поиграть с такими футболистами, как Банишевский, Туаев, Маркаров, Семиглазов, Брухтий. С Эдиком Маркаровым мы потом породнились, женившись на сестрах. Поначалу все складывалось неплохо, но в 1972 году "Нефтчи" вылетел в первую лигу. Играть там, откровенно говоря, было неинтересно. К тому же в команде сложилась нездоровая обстановка. Пришли люди, далекие от футбола. Начальником команды был, например, тракторист. Я категорически отказывался играть, и в итоге знакомые перевезли меня в Ереван. Все-таки фамилия у меня армянская (хотя мама - украинка из Донецка). Однако в 1975 году у "Арарата" была уже сложившаяся команда, и мне пришлось отвоевывать место в основном составе. Поначалу знаменитый тренер Маслов придерживал меня в запасе: "Подожди немного, твое время придет. Я тебя обязательно поставлю на матч, и ты отыграешь так, что не возникнет никаких вопросов относительно твоего места в основе". Великий был тренер и педагог. К каждому игроку умел найти подход. Но требования у него были высочайшие. В "Нефтчи" меня никто на весы не ставил, а у Виктора Александровича я сразу 6 килограммов сбросил и почувствовал себя по-другому. В 1975 году мы взяли Кубок СССР, через год - серебряные медали чемпионата. Меня начали привлекать в олимпийскую сборную. Но затем "Арарат" покатился вниз. К руководству тоже пришли нефутбольные люди, начались интриги, тренеру не давали спокойно работать, строили козни. Даже вспоминать не хочется... Вдобавок на полтора месяца залетел в больницу: в ногу попала какая-то инфекция, чуть не ампутировали. В 1978 году поступило предложение из "Торпедо", где о моем состоянии не знали. Приехал в Москву, а вместо приглашавшего меня Иванова автозаводцев уже возглавил Сальков. Он сказал: "Тренироваться можешь, но я тебя в команду не приглашал". Квартиру в Ереване я к тому времени уже сдал, а в столице поселился в общежитии на улице Трофимова. Помню, зима в тот год была жутко холодная. Пока доходил до Автозаводской, ужасно замерзал. В "Торпедо" меня все-таки заявили, но в чемпионате я так и не сыграл - не проходил в состав с формулировкой "не годишься". Не гожусь, говорю, так отпустите. Сальков сказал: "Возвращайся либо в Баку, либо в Ереван. В московские клубы мы тебя не отпустим". ЗОЛОТОЙ ГОЛ В РОСТОВЕ - Я взял паузу, сделав вид, что уехал на юг, а сам позвонил тренеру Николаю Яковлевичу Глебову, который в свое время звал меня в "Арарат". Тот перезвонил Бескову, и через полчаса я уже разговаривал с Константином Ивановичем по телефону. Он пригласил меня на двустороннюю игру в спартаковский манеж в Сокольниках. Я сыграл за дубль против основы и, видимо, приглянулся. После двусторонки Бесков спросил: "Можешь принести из "Торпедо" заявление о том, что они тебя отпускают?" - "Попробую". Пришел к Салькову: "Уезжаю от вас, только пока не решил куда - в Баку или Ереван. Подпишите, пожалуйста, заявление об уходе в другую команду". Формулировку "другая команда" придумал сам. Сальков без всяких задних мыслей подписал. - Вновь, значит, пошли на хитрость? - Да. Но, может быть, это не хитрость, а мудрость. Меня и в "Спартаке" Бесков со Старостиным, когда узнали об истории с заявлением, мудрым прозвали. Там был дружный, молодой коллектив. Атмосферу в нем очень трудно описать словами. Это была такая команда, в которую ты однажды приходишь, проникаешься ее духом и становишься спартаковцем навсегда. Конечно, переход к Бескову - это переход на качественно иной уровень. Его требования заставляли игроков относиться к делу в высшей степени профессионально. Его футбол - целая наука. Когда против тебя выходили играть в "квадрат" такие мастера, как Гаврилов, Черенков, Шавло, можно было умереть на поле, но мяча так и не коснуться. Спартаковскую игру я поймал почти сразу. В первом матче начинал атаку средним пасом. Но мне дали понять, что Константин Иванович такие передачи не одобряет, и я быстренько перестроился на короткий пас. После ухода из "Арарата" очень хотел доказать, что как футболист чего-то стою. И в 1979 году наша команда выиграла золото. Поначалу о чемпионстве мы не задумывались просто выходили на поле и играли. Но туров за пять-шесть до конца почувствовали, что можем стать первыми. Переломным стал матч в Киеве, где мы одолели "Динамо" - 2:0. В последнем туре в Ростове нас устраивала только победа. Мы выиграли - 3:2, а я забил с пенальти золотой гол. Об этом, кстати, сейчас мало кто вспоминает. РОКОВОЙ ПЕНАЛЬТИ Зато другой пенальти, не реализованный в финале Кубка СССР 1981 года в ворота ростовского СКА, помнят все. Сам Мирзоян не любит о нем вспоминать. Но из песни, как говорится, слова не выкинешь. - Почему человеческая память так устроена, что мой золотой гол Ростову в чемпионате почти никто не вспоминает, а промах в финале Кубка помнят все? У меня даже шутка есть по этому поводу: если бы я тогда забил, сейчас бы обо мне вообще забыли! (Смеется.) Кстати, в мае ростовчане празднуют 20-летний юбилей этой победы. И меня на торжества пригласили! Может, звание почетного гражданина Ростова присвоят? Приеду, опять в штангу попаду. (Улыбается.) - Что произошло в том эпизоде 20-летней давности? Ведь до него вы пенальти исполняли безупречно. - Я изменил самому себе. При разбеге всегда замечал, в какую сторону двинется вратарь, и бил ему в противоход. А здесь решил пробить впритирку со штангой, причем видел, что в тот же угол прыгает Радаев. Однако чуть-чуть не рассчитал. Видимо, не мой был день. - Этот пенальти сыграл в вашей карьере роковую роль. - Да. Тогда я казнил себя и, признав свою вину, попросил дать мне паузу. Молодой был, горячий. Сейчас поступил бы по-другому. Это футбол, в котором никто не застрахован от ошибок, а результат зависит не от одного человека, а от команды в целом. В том финале мы не использовали массу моментов, да и гол пропустили не слишком логичный. К тому же мало кто знает, что до этого злополучного пенальти я пять игр подряд провел на уколах... Но, как бы то ни было, после того матча отношение ко мне со стороны руководящего штаба "Спартака" изменилось. Я это почувствовал и хотел уйти. Звали в "Днепр" и "Нистру". Однако Бесков меня не отпускал, говорил: "Мирзоян - мое тайное оружие, он молодежь на истинный путь наставляет, в узде держит". Два года играл за дубль, одно время даже тренировал его. До 1984 года протянул, а потом Бесков помог мне поступить в ВШТ. СПАСИБО АНДРЕЮ ТИХОНОВУ - Когда закончил ВШТ, год работал старшим тренером в Костроме. Понял, что это дело не для меня. Но вскоре судьба свела меня с Омари Шарадзе, и этот человек настолько мне понравился, что я ввязался с ним в авантюру под названием город Горький. Там уже три года не было футбола. Пришлось создавать команду с нуля. Проблем тысяча: то человек пятьдесят на тренировку придет, а то трое. В конце концов собрали команду. Масляев, Кураев, Горелов, Румянцев, Щукин все под моим руководством начинали. Но долго в Горьком я не задержался - на второй год сломал ключицу. Перенес четыре операции и с тренерской деятельностью закончил. Занялся ветеранскими делами. Многие бизнесмены любят футбол, а мы, ветераны, можем с их помощью организовывать коммерческие матчи и турниры, зарабатывая себе на жизнь. Но нужна была организация. В 1994 году мы создали Союз ветеранов футбола России, ставший действительным членом РФС. У истоков стояли такие люди, как Нетто, Парамонов, Симонян, Полевой, Ярцев, Бубукин. Солидную поддержку мы нашли в обществе "Спартак", которое возглавляет Анна Алешина. - Чем занимается союз? - Прежде всего проводим матчи и турниры ветеранов. В финансовом плане огромную помощь оказывает капитан нашей футбольной команды Андрей Тихонов - полный тезка бывшего спартаковца, а ныне игрока "Крыльев Советов". Один турнир позволяет материально помочь примерно ста ветеранам. Деньги, по нынешним меркам, выходят, возможно, и не очень большие, но вы бы видели, как эти люди рады встрече друг с другом и с любимой игрой! Кроме того, мы учредители детского футбольного клуба "Спартак" в Нефтеюганске. Содержим и свою детскую футбольную школу, в которой занимается около 250 ребятишек и которая выступает в чемпионате Москвы. А день моего рождения мы с Тихоновым хотим отметить, учредив Фонд содействия ветеранам отечественного футбола. Алексей МАТВЕЕВ. "СЭ". С ПРЕКРАСНОЙ ЖЕНОЙ ЖИЗНЬ ЧУДЕСНА И В 50 ЛЕТ Сегодня исполняется 50 лет президенту Союза ветеранов футбола, мастеру спорта Александру Багратовичу Мирзояну. Правда, в справочнике "100 лет российскому футболу" указано, что бывший защитник "Нефтчи", "Арарата", "Спартака", а также сборной СССР родился 20 октября, на самом же деле он появился на свет на 6 месяцев раньше. С выяснения этого разночтения и началась наша беседа. - Александр Багратович, если не возражаете, первый вопрос будет провокационным - когда же на самом деле вы родились и, главное, не связано ли это разночтение с футболом? - Все верно. Не было бы футбола, не отмечал бы я день рождения два раза в год. Объяснение этому простое - в детско-юношеских соревнованиях обязательно разделение участников по возрасту, причем отсчет начинается не с 1 января, а почему-то с 1 августа. В середине 60-х годов я выступал в сборной юношеской Азербайджана в традиционных соревнованиях "Юность", "Надежда" вместе с ребятами, которые были старше меня на два года. Вот тогда-то на меня и обратил внимание тренер юношеской сборной Евгений Иванович Лядин и я должен был ехать на юношеский чемпионат Европы. Однако своевременно мои выездные документы не были оформлены и я остался дома. Формально я не мог участвовать в следующих соревнованиях, поскольку родился в апреле, но кто-то посоветовал моим тренерам изменить в документах дату рождения с апреля на октябрь, что в Баку сделать в те годы было легко. В результате у меня появилась возможность продлить свою футбольную юность на целый год. Однако все эти хлопоты с переоформлением документов мне так и не пригодились, поскольку в финальный турнир наша сборная так и не попала. Но я все равно не стал вносить поправку в паспорт, что избавило меня от лишней волокиты. О настоящем дне рождения знают родственники, друзья, поэтому поздравляют меня именно 20 апреля, не забывая, правда, заглянуть в гости и 20 октября. ТРИ РАЗНЫЕ КОМАНДЫ - Довольны ли вы своей футбольной судьбой? - В принципе доволен - ведь я поиграл в трех ведущих, но очень разных по стилю клубах страны. Осталось, правда, и чувство неудовлетворения. Я и сейчас понимаю, что свой футбольный потенциал далеко не исчерпал. Когда в 18-летнем возрасте я был приглашен из ДЮСШ в команду мастеров "Нефтчи", то попал в компанию отличных футболистов - Эдуарда Маркарова, Анатолия Банишевского, Казбека Туаева… Дебютировал я в Одессе в матче с "Черноморцем" и играл, кстати, против Виктора Прокопенко. "Нефтчи" не добивался таких крупных успехов, как "Арарат", а тем более "Спартак", но я благодарен судьбе, что футбольную азбуку начал изучать именно в Баку. В "Нефтчи" была к тому же и доброжелательная обстановка - ветераны не видели в нас конкурентов и не только не мешали нашему росту, но, наоборот, всячески помогали. В "Арарате", куда я перешел в 1975 году, многое было далеко не так, как в "Нефтчи". Прежде всего я попал к выдающемуся тренеру Виктору Александровичу Маслову, который был не только профессором в чисто футбольных делах, но и тонким психологом. Я увидел иное, чем в "Нефтчи", отношение к футболу и у игроков, и у тренеров. Виктор Александрович обладал умением распознать любого человека, знал, как лучше разговаривать и с 18-летним игроком дубля, и с 50-летним чиновником. Его невозможно было не любить, хотя поначалу на сборах Маслов не ставил меня в состав. И я, все время игравший в "основе" "Нефтчи", естественно, обижался, интересовался у старшего тренера, почему он держит меня в дубле. Виктор Александрович посоветовал мне подождать, объяснив это только тем, что я пришел в сложившийся коллектив, к другим футболистам, и обещал включить меня в основной состав только тогда, когда он почувствует, что менять меня больше не будет. Так и произошло. - А что скажете о "Спартаке"? - Это особая страница в моей биографии. Считаю, все лучшее, что мог сделать в футболе, показал в "Спартаке". Другое дело, что в силу различных обстоятельств я все-таки не доиграл 2-3 года и уходить полным сил и здоровья не следовало бы. Но, закончив играть в основном составе, я остался в "Спартаке" - работал с дублерами, помогал Бескову тренировать основной состав, причем и сам занимался в полную силу и готов был в любом матче выйти на поле. В 1983-м моя игровая карьера все-таки закончилась, причем в той же Одессе, где и началась в 1969 году. ИГРА В ЗОНЕ - Как сложилась жизнь по окончании игровой карьеры? Сейчас, как известно, вы возглавляете Союз ветеранов футбола, но до того поработали и тренером. - Да, я действительно возглавляю Союз российских ветеранов футбола. Эту организацию мы создали 7 лет назад, и идея, не буду скромным, была моя. После окончания игровой карьеры и высшей школы тренеров я один год поработал тренером в костромском "Спартаке", а затем один сезон провел в Горьком. Но разница между высшей и низшими лигами была настолько велика, что я не выдержал. И дело не только в разном классе команд. В низших лигах я столкнулся с тем, чем тренер не должен заниматься. Скажем, добывать деньги для судьи, которые давались арбитрам за объективное судейство, за то, чтобы они не мешали футболистам играть в силу своих способностей. Разве это не унизительно! В итоге я вернулся в Москву, стал работать с детьми в клубе завода "Красный богатырь", играть за ветеранов. Вот тогда-то и понял, что мы, бывшие футболисты, за счет наших связей, нашей известности могли бы установить деловые связи с теми, кто в свою очередь помог бы ветеранам поправить семейный бюджет. В результате был создан наш Союз. После этого стали искать спонсоров, и организаций, согласившихся сотрудничать с нами, нашлось немало. Все это позволило нам, с одной стороны, проводить турниры, играть товарищеские матчи в разных городах и, следовательно, знакомить любителей футбола с игрой бывших звезд, а с другой - ветераны футбола стали получать материальное вознаграждение. Правда, не всегда. Однажды, например, играли в Ростове в исправительной колонии строгого режима и после матча подарили заключенным комплект формы. Не успели мы вернуться в Москву, как мне позвонили из Абакана и попросили провести встречи в их городе, в том числе и в исправительной колонии - остается удивляться, как быстро работает эта невидимая почта. При обсуждении условий поездки у меня спросили, сколько мы хотим получить за игру в зоне. Пришлось объяснить, что за такие матчи мы деньги не получаем. Наоборот, сами платим. Но наш Союз уделяет внимание не только ветеранам. Не забываем мы и о детях - у нас есть даже ДЮСШ, которая участвует в первенстве Москвы. Перед нашей школой, насчитывающей 250 мальчишек разных возрастов, не стоят такие высокие задачи, как подготовка резерва для команд мастеров. Мы думаем прежде всего о том, чтобы отвлечь ребят от улицы. Понятно, что нам трудно обходиться без помощи энтузиастов, больших любителей футбола. Один из них - капитан нашей команды Андрей Тихонов, который в 33 года стал лауреатом Государственной премии, защитил кандидатскую диссертацию, тем не менее это не мешает ему хорошо играть и в футбол. ОБМАНЧИВАЯ "ПАУЗА" - Любители футбола наверняка помнят, как вы реализовывали пенальти, и многим тогда казалось, что вы делали это с нарушением правил - "ловили" вратарей на запрещенной паузе и, когда те падали, спокойно пробивали в другой угол. Это так было? - Не совсем правильно. Никаких пауз я не делал и, значит, правила не нарушал. Просто изучал манеру игры вратарей, знал, как они могут сыграть при пробитии 11-метровых ударов, и обязательно смотрел на опорную ногу голкиперов. А многим казалось, что пауза складывалась из-за моего медленного разбега и в то же время длинного шага - поначалу я вроде бы семенил и неторопливо приближался к мячу, а у вратарей не выдерживали нервы и они падали до моего удара. - Но однажды вы промахнулись, и эта ошибка стоила "Спартаку" проигрыша Кубка. - Увы, такой случай действительно произошел в 1981 году в финале кубкового матча с ростовским СКА. Но тогда нервы не выдержали не только у вратаря, но и у меня - перед ударом я увидел, что голкипер упал и пробил в другой угол. Но мяч попал в штангу. И с этого матча, похоже, начался мой закат в "Спартаке". Хотя, с другой стороны, об этом нереализованном пенальти мне так часто напоминают, что я даже стал шутить по этому поводу: мол, если бы забил, все давно забыли бы, а так - вошел в историю. Правда, через другую дверь. - Кто из близких будет поздравлять вас 20 апреля? - Прежде всего самый близкий мне человек - жена Натэлла Викторовна. В этом году у нас было и другое важное семейное событие - 25 лет совместной жизни. Я очень благодарен своей жене. Она сделала мою жизнь прекрасной и спокойной. Все 25 лет мы живем, как говорится, душа в душу. Все важные решения принимаем вместе. Детей у нас, правда, нет, тем не менее Натэлла - своего рода центр, собирающий многочисленных родственников. Она очень любит, чтобы в нашей квартире всегда было многолюдно. Хорошо поет, прекрасно готовит, причем делает это не только по известным рецептам, но и постоянно импровизирует на кулинарную тему. Я счастлив, что судьба свела меня с Натэллой. Из Еревана прилетели Эдуард Маркаров с женой Стеллой. И не только потому, что с этим знаменитым футболистом мы вместе играли в "Нефтчи" и в "Арарате" - с Эдиком мы женаты на сестрах. У Маркаровых сын и дочь, две внучки, которые, кстати, меня зовут дедом. - Александр Багратович, 20 апреля к многочисленным поздравлениям в ваш адрес присоединится и "Советский спорт". - Спасибо. Геннадий ЛАРЧИКОВ. "Советский спорт", 20 апреля 2001 г.
catch the ball to watch video